Владимир Колычев - Всем женщинам должен [сборник]

— Хочешь, я отвезу Свету в садик? — спросил он.

Рабочий день у Вики начинался после полудня. Утром она провожала мужа на работу, отвозила дочку в детский садик и возвращалась домой. И никаких вопросов у Димы никогда не возникало. Хотя иногда и проскальзывало — а почему Янина Сергеевна не может отвезти Свету? Пятнадцать минут туда, пятнадцать обратно… Но у Янины и без того дел по горло. И Вика ее никогда не просила…

— Зачем?

— Ну, ты могла бы лишний часок в постели поваляться, — пожал он плечами.

— Хочешь, чтобы я обленилась и стала толстой? — улыбнулась Вика.

— Нет, не хочу.

— Поэтому я и не буду лениться. И Свету отвезу…

— Да я не против, — улыбнулся Дима.

Он поцеловал жену и дочь, сел в машину и выехал со двора.

За спиной уже осталось полпути, когда его вдруг осенило. А почему он начинал слежку за женой с полудня? Надо было ехать за ней утром. Вдруг она встречалась со своим Леней после того, как отвозила дочку в садик. Секс — оно такое дело, и пятнадцати минут хватит…

Дима остановил машину. Действительно, почему?

Но тут Дима, что называется, «включил мозги»: если Вика отшила Леню днем, то почему она должна была уступить утром? Где здесь логика?..

Катя позвонила сама.

— Привет, ты где? — спросила как ни в чем не бывало.

— Домой собираюсь.

Диму действительно тянуло домой, к жене. И в этом он не видел ничего удивительного.

Он хорошо помнил те времена, когда Вика бегала за ним. Он же всерьез к ней тогда не относился. А потом вдруг — как припекло. И с каждым годом потребность в ней только усиливалась. А после недавней встряски, которая закрепила его чувства к жене, необходимость в любовницах вдруг отпала. После встряски, которая бросила его в объятия давно забытой Риты. Как будто сам черт его за ребро дернул. До сих пор чувство вины держит в напряжении.

— А ко мне?

— Мы же расстались.

— Ну ладно тебе! — хныкающим голосом протянула Катя.

— Что ладно?

— Поигрались, и будет.

— Я тебя не понимаю.

— Ну, это же игра была… Твоя взяла!

— А в чем цель игры?

— Ну-у…

— Я не уйду от жены.

— Э-э… И не надо…

— Как там твой Миша поживает? — язвительно спросил он.

— Какой Миша? — заканючила Катя. — Не было никакого Миши…

— Не было?

— Ну, то есть был… Я же знала, что ты за мной следишь, поэтому и шла с ним…

— Знала?

— Ну, догадывалась… Извини, что так получилось! — Катя изнывала от нетерпения, как маленькая девочка в ожидании подарка.

— Даже не знаю, — задумался Дима.

Он только что хотел послать Катю далеко и надолго, но вдруг захотелось лично принять извинения во всех формах. И территория для этого была. Полчаса, и он на месте.

А вдруг Вика узнает? Он больше не хотел испытывать судьбу.

— Давай завтра… Утром…

— Почему утром?

— Я подъеду к институту, ключи от дома и от машины отдам…

Он прекрасно понимал, что Катя не вернет ему подарки добровольно. Суд он точно проиграет, а нанимать бандитов или еще кого-то, чтобы решить проблему, Дима не собирался. Оставалось только вернуть ключи…

— Мне нужно тебе что-то сказать.

— Вот и скажешь…

— Ты не хочешь со мной говорить?

— Я занят.

— Ты меня бросаешь?

Дима кивнул. Да, он бросал Катю. И навсегда возвращался к жене.

— Размечталась!

— Не бросай меня, пожалуйста!

— Завтра поговорим.

Он нажал «сброс» и оборвал разговор.

Да, он действительно хотел порвать с Катей. Но как на это решиться? Он и дом ей подарил, и машину. Если она почувствует волю, в ее жизни тут же появится какой-нибудь Вадим… Нет, пусть живет под напряжением, с ощущением вины. Пусть живет и ждет, когда Дима соизволит снизойти до нее… В принципе, можно себе позволить такое два-три раза в месяц… Ну, один-два…

Дима в раздумье вышел из кабинета, спустился во двор, сел в машину.

С любовницами пора завязывать. И еще неплохо было бы водителя завести — для солидности. Телохранитель бы тоже не помешал… В конце концов, пора становиться взрослым на все сто.

Когда он выехал со двора, сумерки только начинали сгущаться. Поэтому он и заметил за воротами Риту. Она стояла и смотрела на его машину глазами брошенной собаки. Проехать мимо Дима не смог, остановился, сдал назад. Но из машины выходить не стал, она сама открыла дверь, села.

— У тебя не отвечает телефон, — без претензий, даже с чувством вины сказала она.

— Я его потерял, — соврал он. — Видно, из машины выпал, под колесо. У меня уже так было…

На самом деле он просто выбросил симку, чтобы Рита ему не звонила. Если Катя еще под вопросом, то с Ритой точно все закончено.

— Да, было, — кивнула она. — Однажды ты уже бросал меня…

— Ты думала, в этот раз будет иначе?

— Надеялась, — голос ее дрогнул.

— Я тоже надеялся, но…

— Что — но?

— Вика узнала, был скандал. А у нас дочь… Ты должна меня понять.

— Ты мог бы приезжать ко мне… Иногда…

— Ну, может быть.

— Ты не приедешь. Я знаю. Ты снова бросил меня.

— Не бросил. Оставил. Обстоятельства того требуют, — трагическим голосом сказал он.

— Какая же ты скотина! — зло глянула на него Рита.

Дима обреченно вздохнул. Началось!

— Я из-за тебя с хорошим человеком рассталась!

— Зачем?

— Я изменяла ему. Я не могла его обманывать.

— И я не могу обманывать свою жену… Чем ты лучше меня?

— Я не лучше!.. Я хуже!.. — Рита закрыла лицо ладонями и разрыдалась.

Он посмотрел на нее, как на стакан с горькой микстурой, которую нужно выпить до дна. Через силу, на остатках терпения, но до конца.

Рита перестала плакать, опустила руки, положила их на колени. Она молчала, невидяще глядя в окно. И он ничего не говорил, чтобы не провоцировать ее. Зачем попусту тратить слова и сжигать эмоции, когда все ясно? Да, она красивая женщина, с ней было чудесно, но все это в прошлом.

— Я встречалась с Иваном, когда появился ты. Я бросила его ради тебя, — все так же отрешенно глядя в окно, монотонным голосом проговорила она. — Он ушел, женился. Потом развелся, вернулся ко мне. Я встречалась с ним, когда ты появился снова. И он снова ушел…

— Не надо было ему говорить…

— Не надо было меня бросать! — отрезала она.

— Ты же должна была понимать, что это все несерьезно… Ты хорошо знаешь меня…

— Знаю. И понимаю…

— Мы оба виноваты в том, что произошло.

Дима готов был взять на себя часть вины, лишь бы Рита успокоилась.

— Ты виноват!

— Ну, может быть.

— Ты сломал мне жизнь!

Дима внимательно посмотрел на нее. Неужели все так серьезно?.. Судя по ее виду, похоже на то… Как бы в петлю баба не полезла…

— Прости!

Он действительно готов был раскаяться, лишь бы Рита благополучно пережила этот трагический момент.

Она долго смотрела на Диму, ничего не говоря. Потом вздохнула и отвернулась к окну.

Дима подвез ее до дома, вышел из машины, открыл дверь. Рита оперлась на его руку.

— Зайдешь ко мне?

— Мне уже пора, — оттянув левый рукав, он выразительно посмотрел на часы.

— Ненадолго. Выпьешь кофе, и все.

— И все?

Он не хотел чего-то большего. Не было настроения. И кофе он мог попить дома.

— Мне так нужно.

— Зачем?

— Если ты меня бросаешь, оставь хотя бы иллюзию…

— Иллюзию чего?

— Как будто ты со мной…

— Я с тобой, — кивнул он и повел Риту в дом.

Она точно не в себе, как бы чего не вышло. Четвертый этаж — это высота, с которой можно свернуть себе шею.

Он уже переступал порог, когда его вдруг пронзила страшная мысль. Что, если Рита заманила его в ловушку? Сейчас появится Иван и начнется…

В квартире было тихо и темно. Рита включила светильник в прихожей, он помог ей снять пальто, но сам раздеваться не спешил. Она прошла на кухню, он — в спальню. Зажег люстру. Никого. И в гостиной — ни души.

Рита стояла у раковины и молча смотрела в пустоту. Вода из крана лилась в переполненную турку.

— Давай я сам.

Рита кивнула. Он забрал у нее турку, вылил воду. Рита вышла из комнаты. Вышла и пропала. В ванной.

Дима в очередной раз ставил турку на огонь, когда Рита вышла из ванны. Он обернулся на звук и слегка обалдел. Она стояла перед ним без ничего. Волосы распущены, глаза и губы ярко накрашены, плечи расправлены, грудь приподнята… А грудь у нее и без того высокая и упругая, как у всякой молодой и бездетной женщины. Талия тонкая, бедра тугие, в меру широкие…

— Ты еще не уехал? — спросила она.

— А нужно было?

Рита пропустила вопрос мимо ушей. Она подошла к нему, обвила руками шею и смело посмотрела в глаза.

— Я знаю, что веду себя как последняя шлюха…